– Из Парижа?

– Совершенно верно, я жила в Париже, теперь живу здесь.

– Вы не возражаете, если я задам вам несколько вопросов?

– О чем?

– О Париже.

– Я буду просто счастлива, если вы станете расспрашиватьменя про Париж.

– Согласитесь, что не слишком-то удобно разговаривать воттак, через дверь? – заметил Мейсон.

– Мсье меня слышит?

– Да.

– И я вас слышу тоже.

Мейсон улыбнулся. Теперь, когда его глаза привыкли кполумраку, он уже мог разглядеть овал лица и верхнюю половину фигурки.

– Известно ли вам парижское отделение Южноафриканскойкомпании по добыче, обработке и экспорту алмазов?

– Почему вы меня об этом спрашиваете?

– Потому что меня это интересует.

– Кто вы такой?

– Меня зовут Перри Мейсон. Я адвокат.

– А, вы Перри Мейсон!

– Именно.

– Я читала про вас.

– Весьма польщен.

– Что вы хотите, мсье Мейсон?

– Ответьте, знаете ли вы эту компанию.

– Да, знаю.

– И вы были знакомы с людьми, работающими там?

– Конечно. Вы же понимаете, что никто не знакомится скомпанией, нет! С людьми, с некоторыми людьми… А со всей компанией – нет.

– Вы знали Вальтера Ирвинга, когда жили там?

– Конечно. Он был моим другом. Сейчас он здесь.

– В Париже вы часто проводили с ним время?

– Разве это плохо?

– Нет, нет. Я просто выясняю некоторые обстоятельства. Зналили вы Джона Джефферсона?

– Нет, я его не знала.

– Знаете ли вы кого-нибудь из сотрудников головной конторыкомпании в Южной Африке?

– Да, иногда они, приезжая в Париж, просили меня помочь им…как это сказать… развлечься. Я надевала нарядное платье, приводила себя впорядок и изображала светскую львицу.

– Кто знакомил вас с этими людьми?

– Мой друг Вальтер.

– Вальтер Ирвинг?

– Совершенно верно.

– Я хотел бы поподробнее узнать, что представляет собойИрвинг.

– Он симпатичный. Это он вам сказал, что я здесь?

– Нет. Я нашел вас через людей, которые работают на меня. Уних есть связи в Париже.

– И они нашли меня здесь? Мсье, этого не может быть!

Мейсон улыбнулся:

– Я же здесь.

– И я здесь… впрочем, человек с вашим положением – как быэто сказать…

– Что за человек Вальтер Ирвинг?

– У Вальтера Ирвинга масса друзей. Он очень симпатичный. Унего – как это сказать? – слишком большое сердце… И это огромное сердце вечнодоставляет ему неприятности. Если он доверяет, то без оглядки. Многие этимпользуются. Злоупотребляют, так будет точнее. Вы его друг, мсье Мейсон?

– Я хотел бы побольше узнать про него.

– Женщина, пришедшая с вами, ваша жена?

– Мой секретарь.

– Тысяча извинений. Вы производите впечатление одногоцелого.

– Мы очень давно работаем вместе.

– Понятно. Могу ли я сказать вам что-то как другу ВальтераИрвинга?

– Конечно.

– Этот Джон Джефферсон… Следите за ним.

– Что вы имеете в виду?

– Я имею в виду, что за этим человеком нужно следить. Онпринципиальный и в то же время скользкий. Он… он переполнен каким-то дикимвоодушевлением.

– Что вы знаете про него?

– Знаю, мсье? Знаю я очень мало, но у женщин есть интуиция.Женщина может предвидеть. Вальтера я прекрасно знаю, он большой человек. Ончестный. Он похож на вас. Доверчив. Но он любит хорошо одеваться, выходить синтересной женщиной. Он любит общество. Он любит…

Она вдруг громко расхохоталась.

– В некотором отношении он простачок, а в другом – умница.Но Джон не такой… Вальтеру самое важное – чтобы люди оглядывались на него и егоспутницу. Поэтому, когда я иду с ним куда-нибудь, я надеваю такое платье, вкотором… Ваша секретарша должна меня понять. Мини. Фигура.

Делла Стрит кивнула.

Марлен снова рассмеялась.

– И тогда Вальтер счастлив. Я думаю, мсье Мейсон, что этоДжефферсон…

– Но вы сказали, что его не знаете?

– Я слышала, как люди говорили, а я не затыкаю ушей… Иногдау меня исключительно острый слух. А сейчас, мсье Мейсон, прошу меня извинить,ладно? У меня здесь больной брат. Ему лучше, когда вокруг тишина и покой. Выоба – славные люди, и я бы охотно пригласила вас к себе, но это может еговзволновать…

– Большое вам спасибо. Знает ли Вальтер Ирвинг, что вынаходитесь здесь?

– Конечно, знает. Он меня разыскал. Он очень настойчивый,этот Вальтер Ирвинг. И приятный компаньон. Если бы не мой больной брат, я бы наделаплатье, в котором видны все линии, и отправилась бы с ним в ночной клуб. Этоему понравилось бы. И мне тоже. Однако у меня есть обязанности. Мне приходитсясидеть дома! Но, мсье Мейсон, пожалуйста, послушайтесь Марлен Шомо. Этот ДжонДжефферсон очень холоден, очень вежлив и изворотлив, как змея.

– Скажите, если вы увидите Вальтера Ирвинга, вы емурасскажете о нашем визите?

– А вы хотите, чтобы я этого не делала?

– Давайте договоримся…

– Мсье Мейсон, вы не станете передавать Ирвингу того, что яговорила про Джона Джефферсона, а я не скажу ему про ваш визит. Это будет нашнебольшой секрет, хорошо? И еще, мсье Мейсон, проследите за тем, чтобы этотДжон Джефферсон, если он что-нибудь натворит, не потянул бы за собой и моегоприятеля Вальтера.

– Вы считаете, что Джон Джефферсон способен что-нибудьнатворить?

– Я слышала такие разговоры.

– Но его компания дала ему прекрасные рекомендации. Она несомневается в его честности и лояльности.

– Я же сказала вам, мсье Мейсон, что компания не можетчувствовать, чувствуют только люди… Мсье Мейсон, я буду с интересом читать вгазетах о ходе судебного разбирательства. Вы же не спускайте глаз с ДжонаДжефферсона. Возможно, он расскажет вам увлекательную историю, но все это будетзвучать хорошо, пока дело не дойдет до настоящего допроса. В суде его напускноеанглийское равнодушие – пфф! полетит в пух и прах!